Новинка от издательства "АСТ" к срочно придуманному юбилею — 225-летию Пушкина (сам-то юбилей в начале июня — по новому стилю — незаметно прошёл). "Повести Белкина", новые иллюстрации современного художника А.Дудина.

Я вот разглядел концептуальную форму этих иллюстраций. У Дудина получилось совместить пушкинские повести с немного наивной живописью русской натуральной школы.

А.Дудин — художник добротной советской школы. Иллюстрации — реалистические.

Но в этой книге фигуры на иллюстрациях слишком статичные, а цвета сочные, но как будто потёртые — и получается что-то не совсем традиционное. Когда такие иллюстрации соотносятся с пушкинским временем, вдруг бросается в глаза сходство с нашим известным живописцем П.Федотовым ("Сватовство майора", "Завтрак аристократа" и проч.).

Ну, вообще-то, федотовское творчество — не совсем пушкинское время, а конец 1840-х гг. Когда писались "Повести Белкина" царил Брюллов с его классицизмом ("Гибель Помпеи"). Но пушкинские повести время опередили — русская жанровая (бытовая) живопись просто припозднилась. А по духу "Повести Белкина" и федотовские полотна очень близки.

Аккуратно сделанный макет: шмуцтитулы, цветные страничные и на разворот иллюстрации (минимум две на каждую повесть).

Плотные кряжистые фигуры рассказчика и Сильвио, совсем не утончённые. У Федотова такие же. Пушкин, конечно, осиные талии любил (да и и Брюллов в своей "Всаднице"). Но то было время романтизма, а в натуральной федотовской школе худоба — признак нездоровья.

Персонажи и на лоне природы не могут расположиться попросторнее, даже во время дуэли. Они (на картинах Федотова) привыкли к тесным помещениям.

Скупое свечное освещение, театральные позы — так, наверное, современники и представляли себе Машу из "Метели".

А вот когда персонажи немногочисленны, они и на природе хорошо смотрятся в своей камерности.

Немного неестественные выражения лиц у гостей на серебряной свадьбе у русского немца Шульца. Персонажи на одно лицо (старая школа осваивает компьютерную технику).

Но зато какие интересные гости у самого Адрияна. Как живые!

Полезно, конечно было отечественным иллюстраторам "Гробовщика" ознакомиться с американскими образцами оживших мертвецов. Но не Федотов, конечно: не было таких тем в натуральной школе.

Повесть, самая близкая к натуральной школе. Да и самая любимая русскими иллюстраторами.

Уютные иллюстрации, композиция и ракурсы избранных сцен постоянно повторяются от художника к художнику.

А весь запал натуральной школы про лишнего человека — Самсона Вырина — художник опустил.

Слишком эротичное начало для русской натуральной школы (если продолжать приписывать художнику намерение стилизации под Федотова).

Прекрасные сцены на природе. Цвета свежие, светлые. Но это уже традиции советского иллюстрирования.

Дудин возвращается к камерным сценам. Хотел было придраться, что в пушкинские времена голые ноги у мужчин из-под халатов не торчали. Но просмотрел ещё раз картины Федотова — кое-где торчали.

Доступные книжки с "Мухой-Цокотухой" у меня закончились. Но нельзя обойти вниманием одного замечательного художника. Работы отсюда: https://illustrators.ru/users/id47741plas...

Пётр Болюх — художник советской школы. В начале Девяностых он работал со Средне-Уральским книжным издательством. Мне запомнилась его книжка с повестями Пройслера: https://fantlab.ru/edition37494.

Вот титульный лист с детства любимой "Маленькой Бабой-Ягой":

Видно, что художник рисовал в том стиле, который можно назвать поздне-советской умной графикой. Это была чёрно-белая графика: приглушённая, неэффектная, чуть насмешливая. В Средне-Уральском издательстве такое направление приветствовалось — тон задавал Ю.Филоненко.

С большой радостью увидел несколько разрозненных иллюстраций к "Станционному смотрителю".

Конечно, это иллюстрации из эпохи советских Восьмидесятых.

Приятно было заняться неторопливым созерцанием.

Прощай, Дуня! Любим, помним.

Но настоящим шоком стали — во-видимому, современные — иллюстрации к "Мухе-Цокотухе" (тоже, к сожалению, разрозненные). Сначала я подумал, что художник вынужденно отошёл от никому ненужной "умной" графики и экспериментирует с ядовитыми цветами. Сразу понятно, что это вызов: "Такое любите? Нате!". Но это было бы слишком претенциозно. Болюх, конечно, оказался тоньше и ядовитее.

Всё это буйство красок происходит на помойке! Ну а где ещё Муха может праздновать? Вот настоящий пост-модернизм: и по форме и по содержанию.

Насекомых — гостей Мухи — художник рисует ярко и натуралистично. Хотя, конечно и чай они пьют и башмаки Мухе несут.

Паук (слева вверху) чуть почеловечнее (т.е. поужаснее) оригинала. А ещё — какие ракурсы и экспрессия!

Комар, величаво плывущий по ночному небесному своду на бой кровавый. Поверженый в бегство оркестр потихоньку начинает наигрывать марши.

Завершающий обзор иллюстраций к "Станционному смотрителю". Напоследок я оставляю художников-нонреалистов. В основном, это современные иллюстраторы, но традиции отхода от реализма давние, поэтому в обзор попадает книга 1922 года. Есть печатные издания, вот эти (со всеми уже знакомы):

Слева направо: 1) "Сочинения в прозе" (худ. Б.Забирохин). — СПб: Вита Нова, 2017. 2) "Повести Белкина" (худ. П.Перевезенцев). — М.: Август, 2012. 3) "Повести Белкина" (худ. В.Масютин). — Мюнхен, 1922. Последней книги у меня нет — сканы с сайтов аукционов.

Кроме печатных изданий, в обзоре участвует художник И.Шаймарданов с иллюстрациями, размещёнными на его сайте.

Уже в 1922 году Масютин в эмиграции для немецких читателей снизил пафос "Станционного смотрителя", нарисовав почти шутливую картинку про нежеланную встречу Самсона Вырина, его дочери и гусара-похитителя.

Надо учитывать, что в переводе на европейские языки Пушкин предстаёт весьма средним и вторичным писателем — сюжеты его для западного читателя далеко не новы, а чарующая нас форма в переводе утрачивается. Только передовая графика смогла бы заинтересовать обычного немца в сборнике Пушкина.

Художник Перевезенцев снижает пафос посредством имитации детских рисунков цветными карандашами. Это всё ещё считается новой формой. И по концепции интересно: ребята, это же не Джойс або Пруст какой — это же счастливое детство нашей культуры.

Художник Шаймарданов продолжает линию на снижение пафоса. Его рисунки имитируют уже примитивистов — актуальное направление. При этом картинки трогательные, умиротворённые.

Иллюстрации, посвящённые трём приездам рассказчика (это в представлении примитивистов, конечно, сам Пушкин).

Вырин пешком приходит в столицу, чтобы вернуть дочь. Показаны встречи Вырина с Минским. В первый раз Минский выставил смотрителя, сунув ему денег. Во второй раз смотритель ворвался в семейное гнёздышко Дуни и Минского (приём отражения в зеркале столь же безотказно действует, как и в старой голландской живописи).

Ну а Забирохин не нашёл в "Станционном смотрителе" ничего, кроме темы маленького человека. Но с этой темой прекрасно справился.

По устоявшемуся для "Повестей Белкина" шаблону, очередной обзор посвящён иллюстрациям двух художников: А.Иткина и А.Рейпольского. Советские художники, создавшие новые сюиты к "Станционному смотрителю" в наши дни.

У Иткина вышло несколько сборников с "Повестями Белкина". Вот эти книги (все нам уже знакомы):

Слева направо: 1) "Проза". — М.: Московские учебники и картолитография, 2008. 2) "Дубровский". — М.: Махаон, 2013. 3) "Повести Белкина". Дубровский". — М.: Махаон, 2018. Сборник 2013 года озаглавлен "Дубровский", но в него были включены три повести Белкина. Издание 2018 года — расширенное (добавлены две недостающие повести Белкина). К "Станционному смотрителю" — единственному — набор иллюстраций несколько отличается в изданиях 2013 г. и 2018 г. Поэтому я сохранил у себя оба издания.

У Рейпольского — один сборник. Вот он (тоже встречались не раз):

"Повести Белкина". — М.: "Энас-Книга", 2019.

Художники работают в одной манере — мягкий реализм, их техники близки, они одинаково замышляют макет книги. Вот, например, фигурка за конторкой на шмуцтитуле. И пусть у Рейпольского (слева) это станционный смотритель, а у Иткина (справа) — сам Белкин.

А вот вповалку заставки, шмуцтитул, фронтиспис из всех четырёх изданий. Идея одинакова (если интересно, самый верхний — Рейпольский, всё остальное — Иткин).

Так что картинки Иткина и Рейпольского интересно разглядывать в непосредственной близости (загадывая, кто из них что нарисовал).

Тема рассказчика, который посещает несколько раз станционного смотрителя, знакомится с Дуней. Иткин сделал рассказчика похожим на Пушкина. Вот он оглядывается во время первого приезда. Две иллюстрации из разных изданий. Разница в технике: в раннем издании стилизация под современную Пушкину гравюру по меди, в позднем издании — стилизация под акварельный рисунок третьекурсника академического института живописи.

Появляется Дуня — она в исполнении Рейпольского: четырнадцати лет, редкой красоты.

Портрет станционного смотрителя во второй приезд рассказчика: Вырин оживился только за стаканом грога.

Минский в черчесской шапке и в шали поверх шинели врывается в домик станционного смотрителя. Эта растиражированная сцена есть только у Иткина в сборнике 2013 года на квази-фронтисписе к повести (в полном издании 2018 года художник эту сцену снял, заменив первую иллюстрацию на приезд рассказчика-Пушкина).

Далее у Иткина имеется в разных изданиях эпизод с мнимой болезнью Минского: в раннем варианте Минский ловит дунины прикосновения, а в позднем издании — более традиционный дуэт Минского и доктора.

Рейпольский эту линию сюжета проигнорировал.

Тему "маленького человека", подавленного Петербургом, отобразил Иткин в раннем варианте иллюстраций.

Далее оба художника не упустили возможности нарисовать чувственный эпизод идилии Минского и Дуни, которую вот-вот разрушит назойливый папаша.

Рейпольский взял на себя эпизод приезда в родные места Дуни — "прекрасной барыни в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською".

А Иткину остался эпизод с возлежанием Дуни на могилке.

Очередной обзор иллюстраций к "Станционному смотрителю". Единственное, что связывает эти иллюстрации — они опубликованы в пост-советских изданиях. Сегодня такие сборники (все уже нам знакомые):

Вверху (слева направо): 1) "Повести Белкина" (худ. И.Иванюк). — Псков, сельцо Михайловское, 1999. 2) "Повести Белкина" (худ. С.Жужнев). — СПб.: Аркадия, 2019.

Внизу (слева направо): 3) "Станционный смотритель" (худ. А.Ростова). — М.: Проспект, 2019 (в боксе со всеми книжками "Повестей Белкина") 4) "Александру Пушкину..." Пушкиниана Дмитрия Арсенина (худ. Д.Арсенин). — Н.Новгород: Нижегородская ярмарка, 1994.

Книга 1999 года, хорошо изданная полиграфически. Единственное в моей коллекции издание новых иллюстраций к "Повестям Белкина" эпохи Девяностых.

Есть тут авторский оригинальный почерк. Есть и психологический портрет художника: спокойствием и простодушием веет от картинок даже к такой грустной повести как "Станционный смотритель". Я не уверен, что художник И.Иванюк, который имеется в базе Фантлаба — это иллюстраптор нашей книги, но если это так, то в "Повестях Белкина" художник продемонстрировал свои лучшие качества (по сравнению с теми образцами, что представлены на страничке художника).

А эту современную новинку хотел было уже исключить из обзоров, но подумал, с чего бы мне прикрывать художника С.Жужнева. Художник отличается тем, что черпает своё вдохновение для "Повестей Белкина" в их экранизациях — ну, неинтересно человеку ради этого напрягаться. В картинках к "Станционному смотрителю" тоже узнаём актёров и мизансцены из советского художественного фильма (1972). Особенно узнаём Н.Михалкова в роли ротмистра Минского.

Современная художница сделала иллюстрации в технике силуэта. Техника хорошая.

Может быть, если этой художнице дадут шанс, она ещё сможет удивить нас своей графикой.

Картинка провинциального советского художника Д.Арсенина (промелькнул он у нас в издании вятских сказок 1960-х гг.).

Традиционная сцена, традиционное прочтение повести.